В доме на окраине города живут мать, отец и трое детей. Дом окружен высоким забором, за который дети никогда не выходили. Они растут, развлекаются, учатся и играют так, как считают нужным их родители, не испытывая никакого влияния со стороны. Они верят, что самолеты, пролетающие над ними, игрушечные, а «зомби» — это название желтого цветочка.
Войти в дом из внешнего мира может только Кристина. В компании главы семейства она работает охранником. Ее приглашают для того, чтобы сын с ее помощью удовлетворял свои сексуальные потребности. Взрослые дети знают главный закон семьи: «нельзя покинуть дом, до тех пор, пока у тебя не выпадет правый клык». Они уже давно живут в ожидании этого момента, не подозревая, что он не наступит никогда…
алеко не новый сюжет: родители, воспитывающие своих детей в изоляции от мира.
Но интересная подача, акценты.
Две уже взрослых дочери и сын, которому приводят из вне девушку для секса, выполняют задания, учатся, работают в саду, получая наклейки: победитель получает право выбрать, что будет семья делать вечером. Например, смотреть на видео семейные хроники, реплики в которых они знают уже наизусть.
Дети уверены, что мир за забором их сада опасен и жесток, верят в то, что отец учит их выжить в этом мире, мире в который они выйдут, когда у них выпадет первый клык.
Болезнненость детей, их социальная неадаптированность воспринимается ярко, даже не учитывая то, что привычные для нас предметы они называют другими словами. Солонка для них - телефон. Лютик - зомби, киска - яркий свет. Они верят в то, что самолеты, летающие над домом - игрушечные. И иногда падают в сад - и они действительно падают - не без помощи родителей. Но бог с ними, зомби и самолетами! В замкнутом пространстве дети не умеют общаться, не умеют жить. Вся их жизнь - подчинение, смирение и зарабатывание хорошим поведением небольших радостей жизни, как тех же наклеек. Они книжные дети, но не в привычном нам понимании. Они действительно выросли на предоставленных родителями книгах. Говорят, так, как написано в книгах. "- что ты делаешь? - чищу ковер, чтобы удалить из него болезнетворных микробов" - по-моему это не нормальный ответ, человек, выросший в обществе, так не ответил бы.
реалистичность происходящего подчеркивается как саундтреком, который... отсутствует, так и операторской съемкой: камера то смотрит из угла, или в открытую дверь из другой комнаты, то бежит за персонажем - подсматривает за этим дурдомом в миниатюре.
Любовью в фильме и не пахнет, зато он просто сочится внутренней агрессией, замкнутой, мрачной, которая порой проявляется. Сестре режет брату руку ножом - с наскока, из-за угла, брат дерется с сестрой за игрушечный самолет, "упавший" в сад. Отец бьет дочь кассетой из внешнего мира, примотав ее (кассету) к руке скотчем. Молча, короткими замахами. Удар-удар-удар - пауза. Дочь стоит на коленях молча, ждет когда ее отпустят. Удар. Удар. Пауза. Удар. Смена кадра.
В фильме нет тонких аллюзий. Все просто и прямо. Дети в закрытом саду, собака в собачьей школе, которую отец должен скоро забрать. Собака должна пройти шесть стадий дрессуры. Стадии дрессуры детей бесконечны.
«В изолированной системе энтропия не уменьшается», точно. не уменьшается. А невозможность проявить во вне душевное смятение, недовольство жизнью, увеличивает внутреннюю энтропию героев в разы.
В этом плане примечателен танец старшей сестры (кстати да, у детей нет имен: к ним так и обращаются весь фильм: сын, старшая сестра, младшая сестра). Итак, семейный праздничный вечер. родители смотрят домашний концерт. Сын играет, дочери танцуют. Странно и страшно смотреть, как взрослые девушки танцуют как маленькие девочки перед своими родителями. Младшая устает, ей разрешают сесть. Старшая продолжает танцевать и в какой-то момент ее прорывает. Два притопа три прихлопа сменяются тряской тела, откровенно эротическими движениями, прогибами, кувырками по полу, этот танец продолжается пока его не останавливает мать. Девушка, задыхаясь садится за стол и жадно ест пирожное. И танец этот самое живое, что вообще было в этом фильме. В нем безумный накал страсти, выход чувств, запертых внутри.
И после этого танца уже не удивительно, что эта девушка, нет - женщина, решает помочь клыку выпасть пораньше: она уже давно готова к любым опасностям мира, лишь бы выйти наконец из дома.
Подытоживая: если хотите посмотреть страшный фильм о жестокости, прикрытой маской заботы - смотрите "Клык".
Вот даже и не знаю, как правильно оценивать такой неоднозначный фильм. Если смотреть на него с точки зрения морали, то это возмутительный бред. Но если смотреть с точки зрения оригинальности, то стоит отметить, что фильм интересен и непредсказуем, что я ценю. Меня, как любителя артхауса со стажем, сложно удивить чем-то скандальным. Чего только я не видел в кадре! Поэтому обнаженные гениталии и неприкрытая жестокость для меня не в новинку, в принципе. На протяжении всего фильма в голове крутится всего лишь один ключевой вопрос: "Зачем?".
Зачем родители заперли своих детей в глуши? Зачем полностью отгородили себя от внешнего мира, создав свои нелепые правила? Зачем менять значения элементарных слов, которые не приносят никакого вреда, в принципе? Зачем вообще доводить своих собственных детей до безумия, делать из них настоящих животных, у которых нет никакого чувства сострадания, а только инстинкты, как у дрессированных собак? Все эти вопросы риторические, потому что искать логику в нелогичном бесполезно. Конечно, обстановка в миниатюре слишком утрирована и доведена до абсурда. Но если рассматривать ситуацию на уровне государственной формы правления, например, то становится грустно, потому что многим проще дрессировать, чем воспитывать.
Что касается художественных приемов, то режиссура мне понравилась, несмотря на нарочитый эпатаж. Да и вообще было интересно посмотреть, как далеко это всё зайдет и чем закончится. Иногда это удивляло, иногда доводило до истерического смеха. Кстати, открытый финал сюда идеально вписался. Я прям так и думал, что именно на этом кадре пойдут финальные титры. Режиссер постепенно накалял обстановку в доме, а апогей безумия пришелся аккурат на экспрессивный танец одной из дочерей на семейном празднике. Именно бунтарский танец ломает привычную авторитарную систему в доме и появляется запретная свобода самовыражения через первые неловкие, но уже самостоятельные движения. Фильм мне понравился своей идеей и запомнился своим эпатажем. Не жалею, что посмотрел. Но погрузиться еще раз в этот безумный изолированный мирок мне явно не захочется. Прелесть таких фильмов именно в том, что они являются всего лишь исключением из правил и привычных стандартов кинематографа.
Какой же бред! Отстой самый настоящий. Убеждаюсь, что есть артхаус, от которого не оторваться, и тот, от которого возникают позывы на рвоту. Бессмысленная порнографическая гадость, которая получила приз "Особый взгляд" венецианского кинофестиваля. Люди сходят с ума, что ли?
Идея фильма интересная, но воплощение просто отвратительное.