Второй фильм франшизы «Кошмар на улице Вязов» — мой нелюбимый. Нелогичный, скучноватый, с туповатыми сюжетными ходами, ломающими законы вселенной Фредди Крюгера. Так считаю не только я.

Еще фильм отличается тем, что главным героем-жертвой тут оказывается не девушка, как обычно в ужастиках и в остальных частях «Кошмара», а юноша.

Актеру Марку Паттону, сыгравшем эту роль, и посвящен этот документальный фильм. Его судьба была непростой: слава, пришедшая после «Кошмара», и сразу — тяжелые болезни, уход из профессии, забвение. А еще он гей.

Начало и расцвет его карьеры пришлись на 1980-е, когда в Голливуде царила гомофобная паника из-за СПИДа, а роль было невозможно получить не только открытому гею, но и актеру, за которым закрепился подобный имидж. В фильме об этом тоже рассказывается.

А гей-подтекст в «Кошмаре» был. Анализу этого посвящена значительная часть картины. Очень забавно, как создатели отпираются: «Да не было там ничего!» А потом: «Ну, да, конечно, оно там есть. Но мы не виноваты!» и перекладывают «ответственность» друг на друга.

Сейчас фильм считается классикой и популярен в определенных кругах. Марк Паттон после нескольких десятилетий безвестности пошел на контакт с журналистами и начал общаться с фанатами «Кошмара». Кроме того, он «вышел из шкафа» и стал гей-активистом. Как он говорит, «Пусть меня запомнят не только как парня, визжащего в «Кошмаре», но и как общественного активиста».