Отзывы ekki

Смотрел кино, не зная о том, что оно сделано по книге, и мне очень понравился и фильм, и такое положение дел. В кино все, что я хотел: напряженно, без отупляющего экшена, с той долей объяснения происходящего, которую, как мне кажется, умели подавать Стругацкие в своих книгах. В меру добавлено драматичности под конец - несмотря на наличие тем, которые стали общим местом в кино и литературе, их вплетение в повествование и выбор героини очень органично вошли в общий контекст фильма.

Идея научно-фантастической линии про то, что язык позволяет видеть будущее, - очень тонкая и интересная, особенно с точки зрения лингвиста да и простого читателя. Идея, кстати, тоже не новая - например, тот же Хлебников, осаждавший смерть и пытавшийся "править" временем, или Воннегут, отчасти синонимичный "Прибытию" в "Бойне номер пять". Как человеку, писавшему по Хлебникову диссертацию, было интересно смотреть на новое решение этой темы.

В целом получился очень хороший фильм. И, что самое классное, дело не только в том, что фильм про пришельцев.

Чаще всего в фильмах про зомби и прочие напасти внимание цепляется за немотивированные зрелищные эпизоды, когда человек из любопытства или по глупости оказывается в ловушке. Ты кричишь ему в экран, он не слышит, так что большую часть времени ты грызешь ногти и играешь в персональный тотализатор - кто останется в живых, а кто нет. Вот и вся интрига. В "Новой эре Z" подобные эпизоды тоже есть, но их, пожалуй, минимальное количество и они не являются ключевыми. А вот основная сюжетная линия довольно любопытная: выживание горстки людей в постапокалиптичном мире - лишь фон для того, чтобы вытащить на поверхность другую мысль. Она приятнее завуалирована в названии книги, по которой снят фильм ("Дары Пандоры"), и полностью раскрыта в русскоязычном названии. У фильма есть потенциал, который он, к сожалению, не реализовал, уступив место философских элементов динамике и напряженности; а ведь главная идея синонимична некоторым мыслям, которые вкладывали в свои книги Стругацкие. В этом контексте смотреть было интересно, в любом другом - это неплохой фильм про зомби с экшеном и кровякой, разве что концовка традиционно показывает свои уши уже в середине.

С завидной регулярностью до, во время и после просмотра фильма кажется, что “План Мэгги” - потенциальное творение Вуди Аллена, если бы он был женщиной, разделяющей модные ныне феминистские идеи. Легкий ситуативный юмор, романтизм разлуки и сладость встреч, нескучные разговоры, которые составляют костяк фильма, и увлекательные актерские решения позволяют зрителю без труда скользить по течению фильма, не слишком перенапрягая мозги, но и не так уж беззаботно хохоча.

В фильме у сюжетного руля оказываются именно женщины, а мужчины зачастую показаны хаотичными эгоистами, от которых, собственно, все беды и начинаются. Несколько однобокая характеристика компенсируется тем, что при всем вышесказанном женский пол с видимым удовольствием не может противостоять мужским чарам.

Уличный актер в родном из эпизодов активно декламирует “Сон в летнюю ночь” Шекспира; перетасовка партнеров и отношений в фильме и правда напоминают перекрестные коллизии из знаменитой пьесы. И самое интересное, что фильм вторит этому произведению, намекая в конце: жизнь гораздо мудрее и неожиданней книг, и именно она по смеется над нашими планами и потом продиктует собственный – окончательный, простой и, как потом окажется, наиболее благоприятный.

Почти шекспировский сюжет два часа вертится на месте в попытке поймать свой хвост, раз за разом добавляя в историю абсурда и сюрреализма. Персонажи спотыкаются, бегают, истерят, ничего не понимают, поют, едят – и делают это так искусственно, что могут вызывать лишь смех. Столь театрализованное существование не предполагает сострадания – с самого начала кажется, что это игра и ничего больше. Устрашающие эпизоды вроде поедания людей хоть и добавляют ассоциаций с «Деликатесами» Жан-Пьера Жене, но Дюмон гнет свою линию, в которой смешались метания чеховских историй и фантасмагория из фильмов Роя Андерссона.

Если поначалу эта кукольная неестественность фигур, лиц, нарядов, действий кажется забавной, то со временем на это безумие становится сложно смотреть, поскольку инструментарий как будто бы не меняется. Финал делает еще один виток, пытаясь сделать повествование еще более чудаковатым, но превзойти уже заданную степень милого идиотизма уже невозможно, и поэтому финальная точка почти никак не ощущается.

«Комбинаты», производящие надежду внутри героев, работают вовсю, но дышать их надеждам попросту нечем. Показателен эпизод, когда отец Светы просит открыть балкон, чтобы пустить в квартиру свежий ветерок, а та с горьким смешком спрашивает, какой он хочет ветерок – хлорный или серный. Оба они ядовитые, и других тут не бывает. Тем не менее, найти средства и силы, чтобы уехать, никто не решается – двадцатилетних ребят пугает пресловутый прыжок в неизвестность, где «нет ни папы, ни мамы, у которых можно жить на всем готовеньком».

Несмотря на общий безысходный тон, надежда все-таки есть, и она растет не на пустом месте. Надежда на честное кино, которое не понравится большинству, потому что в зеркало смотреться никому лишний раз не хочется. Надежда на молодых отечественных режиссеров, которые способны показать ярких героев и сильную драматургию. И, конечно, надежда на молодость, которая выдержит невыносимое и прорвется к собственному счастью.

Один из наглядных примеров плохого современного российского кино о войне.

Пытаясь создать многофигурное полотно, режиссер в итоге растерял сюжетные линии и построил хлипкую историю. Эти самые фигуры - за очень редким исключением - обладают традиционным телесериальным набором: всплеснуть руками, заплакать, закричать. Героини выглядят совершенно плоскими, неестественными куклами, поэтому и смерть их не вызывает особенных эмоций. Ну, убили еще одну "нашу", ах они сволочи, мстите, оставшиеся! Какая-то детская игра в войнушку.

Фильм еще и потому - войнушка, а не война - что здесь нет мучительных человеческих переживаний относительно войны, человеческой жизни, которую они готовы отдать и готовы забрать. Нет психологичности. Все предельно просто: мы женщины, нас призвали, мы пошли, мы погибли - жалейте нас. Но, пардон муа, я еще во время википедийной статьи прослезился. А где собственно фильм?

В центре фильма три стороны - немцы (монолит, не разделенный на эмоции отдельных людей), мужики (похотливые, бесхребетные и самодурствующие) и бабы (которые без оглядки бросаются всех спасать по главному завету вдв). И как-то само собой выходит, что это фильм для женщин - слезливый и мелодраматичный. Чего стоит только рыдающая навзрыд музыка.

Я уж не говорю про спасательный эпизод в самом конце, начисто лишенный логики.

В итоге - грубо сколоченный фильм, со спецэффектами и костюмами, больше напоминающий агитационку, чем историю о тяжелой судьбе человека в Первой мировой.

По первым сценам создается впечатление, что это комедия о чудаковатой баронессе-графоманке с большим состоянием. Но довольно быстро режиссер дает понять, что история гораздо глубже, чем кажется. И выясняется, что Маргарита - невероятно одинокий человек, который пытается достучаться хоть до чьего-то сердца. Даже в разговоре она просит всех называть ее не по титулу, а просто – Маргарита, потому что так она оказывается неосязаемо чуть ближе к собеседнику. При этом все вокруг ужасно устали от этой надоедливой и вечно репетирующей несуществующую карьеру женщины, но они ее терпят - им всем что-то нужно от нее.

Незаметно «Маргарита» затрагивает и проблему самой природы творчества. Откуда берутся таланты, что влияет на их становление, почему они угасают? Режиссер не дает явного ответа, хотя демонстрирует разные этапы жизни творческих людей: и оглушающую непопулярность некогда легендарного оперного певца, и малопонятный порыв художника-авангардиста, и успех молодой певицы, и попытки журналиста написать настоящий роман. И самое главное – мгновение, когда баронессе все-таки удалось спеть действительно хорошо, фактически удалось переформатировать свой крик души в изящное пение, понятное всем.

В какой-то момент история об одиночестве столетней давности начинает звучать по-современному, поскольку в мире за это время мало что изменилось. То же повальное одиночество, те же стареющие и никому не нужные герои поколения, та же корысть. Разве что авангардное искусство, как это ни парадоксально звучит, вошло в норму.

Миндадзе удалось сделать насколько неуютное, настолько же и поэтичное кино, насыщенное метафорами и визуальными рифмами. Первый кадр - нечто, похожее на разумный океан Солярис из одноименного фильма Тарковского. Вот она, рыжая раскаленная масса - уже не песок, но еще не стекло. Это варево заполнит мысли героев, будет испытывать их психику на прочность, чтобы, утолив аппетит, превратиться в нечто идеальное - линзы для будущих биноклей и снайперских винтовок, которые понадобятся всем в самое ближайшее время.

«Ханс сделает нам линзу», - полусерьезно предполагает Отто, старший в группе инженеров, и в итоге окажется прав. Именно этот парень с кротким взглядом сможет простой песок превратить в стекло – совершенно случайно и ценой человеческих жертв. Сработает эдакий принцип алхимии: чтобы создать вещь, ты должен что-то отдать взамен. Ханс, кстати говоря, в этом фильме в чем-то созвучен Фаусту, популярному герою немецкой культуры. Само его имя – уменьшительная форма имени Иоганн, которое носил ученый. Есть в фильме и своя Маргарита – немка Грета, которая бурлит от чувств к Хансу, а тот в свою очередь оказывается неравнодушен к ее отражению, черной собаке Грете. К слову, черный пес – символический Мефистофель, собака, преследующая сталкера, – символ смерти, и поэтому особенно красноречива встреча в конце фильма, где Ханс, уже будучи солдатом, узнает Грету среди русских зарослей и радостно обнимает ее. С этим ключом и финал оказывается не таким открытым: фашиста Ханса долго бреет опасной бритвой русская девушка, когда-то влюбленная в него и пообещавшая, что «милый Ханс» волей-неволей к ней вернется. Долгое бритье крупным планом раскаляет вконец расшатанные нервы зрителя, немец с улыбкой подставляет свою незащищенную шею, блаженно глядя на девушку и принимая от нее поцелуи. И хотя открытых намеков на убийство Ханса нет, кажется, что финал за кадром вполне однозначен: опасно сверкающее лезвие и доверчивое горло с ерзающим кадыком просто не могут не встретиться.

«Милый Ханс, дорогой Петр» - кино трудное для восприятия. Так и хочется сказать, что фильм получился вообще какой-то «другой», нетипичный для кино с российским режиссером – имея в виду военные и околовоенные фильмы, преимущественно набитые приветами Голливуду и кастрированным психологизмом. Здесь длинные и тягучие кадры легко сбивают зрителя с сюжетной линии, которая и так не слишком явно пульсирует, иные эпизоды удивляют своей фантастичностью, не умещаясь в исторический фильм о предвоенной жизни.

A сердце фильма в том, как режиссер пристально, через линзы камер, предлагает посмотреть на тех, у кого внутри уже начинают взрываться бомбы. В фокусе - сам процесс превращения обычных людей, пусть и другой национальности, в тех самых «немцев», которые пойдут за Гитлером захватывать страны, создавать концлагеря, убивать стариков и детей.

В бесконечной степи стоит одинокий дом. Здесь живут шофер грузовика и его дочь. Отец учит дочь водить грузовик, сама девушка занимается разными домашними делами и с интересом наблюдает, как за ней ухлестывает местный паренек на лихом коне. Но мерный ритм однообразных дней вдруг нарушают вереницы грузовиков и чересчур улыбчивый солдатик…

Александр Котт известен российскому зрителю по нескольким «Ёлкам», «Брестской крепости» и ряду сериалов. Этот послужной список не располагает к тонкому поэтическому фильму, которым стало «Испытание». Название максимально точно описывает его насквозь. Во-первых, это сюжет, связанный с испытанием атомной бомбы, одним из первых в СССР, происходивших в начале 50-х на полигоне под Семипалатинском в Казахстане. Во-вторых, это челлендж для зрителей – как атомный взрыв начисто сметает все на своем пути, так режиссер отсек максимальное количество лишнего материала: имена, адреса, всяческая фактура и вообще любые слова.

Именно так, в фильме актеры не говорят. Но при этом чувствуют себя абсолютно органично, а вместе с ними и зрители. При этом геометрическая чистота степи вдоволь насыщена говорящими деталями. Например, вот самолет, который летит в пуховых облаках – прямо как у Мишеля Гондри. Как только вы этому верите, оказывается, что у самолета нет крыльев, он всего лишь едет по земле, а пух – девичья выдумка на подоконнике. Или вот сушатся на ветру мужская рубашка и женская сорочка; ветер гуляет между ними и как будто невольно заставляет их обнять друг друга.

Фильм, в котором даже музыка сведена к редким намекам, предлагает универсальные символы: портрет Некрасова и его немой вопрос «Кому на Руси жить хорошо?», потрепанная карта мира и колючая проволока с нелетающим самолетом, слетевший с дерева последний листик. Между строк угадывается и Франц Кафка с его бессмысленным существованием героев, которых отчего-то любит ограничивать некая высшая власть. Мелькает и Курт Воннегут, а вернее его «кошкина колыбелька» – игра с ниткой, которая будучи надетой на пальцы, складывается в различные узоры. «Колыбель для кошки» связана с изобретением «лед-девять», которое с легкостью уничтожает все живое на планете - в «Испытании» тоже есть такая вещица – атомная бомба, чью силу взрыва и последствия в то время никто просчитать не мог, а побочный ущерб был очень серьезным. Взрывная концовка хоть и выглядит несколько шаблонно, но четко дает понять, что старый советский мир со школьными программами, честью и долгом, мечтами и надеждами уничтожен. Да и не только про СССР тут речь.

Свести весь смысл фильма к предостережению о глобальной катастрофе было бы слишком легко, скорее в фокусе оказывается жизнь в эти последние дни – знакомая, хрупкая, красивая, непонятная. Вот только солнце в финале, так регулярно начинавшее день, лишь показавшись – уползает обратно, как будто в испуге или решив, что появляться снова просто незачем.

Приготовьтесь! Вместо рождественской доброй истории вы получаете тотальный дурдом, дикую пляску без романтического флера и неистовый карнавал по ухабам провинциального Екатеринбурга. Учитывая тон, который подхватили «Елки» и другие российские новогодние проекты от старых добрых советских фильмов, «Страна Оз» выглядит пощечиной общественному вкусу, который, если по чесноку, должен подставить и вторую щеку.

В центре фильма – Лена Шабадинова, которая только-только приехала в Екатеринбург из какой-то глубинки под названием Малая Ляля. 31 декабря она должна начать работать продавщицей в ларьке на улице Торфорезов, но новогодний водоворот захватывает ее настолько, что дойти до места работы у нее так и не получается. Лена в какой-то момент действительно напоминает персонажа из известной сказки, только тут Элли умножена на действительность провинциального города. Героиня оказывается в самом настоящем роуд-муви, где ей придется столкнуться то ли с монстрами, то ли с гоголевскими персонажами из «Мертвых душ», то ли с обычными людьми, которых мы видим каждый день на улице и в зеркале. Героиня постоянно пытается узнать, где же находится улица Торфорезов, но никто ей не отвечает, предлагая взамен черт знает что. Бард в шапочке оказывается маньяком-эротоманом и настаивает на тантрическом сексе, бабуся (героиня Инны Чуриковой) жалеет и параллельно с домашними пельменями предлагает прикупить косметику Avon, снегурочки оказываются банальными проститутками, а в киоске Шабадинову ждет вместе со сменщиком бывший зэк – пьяница не без тени философской мысли, способный в пьяном угаре и ножиком пырнуть. От помощи Гудвина - мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана, который сыграл сам себя, - Ленка отказывается чуть ли не в самом начале.

Довольно быстро приходит понимание, что это кино не про алкогольный загул, о котором потом любят пересказывать в Интернете и в близком кругу. Первое название фильма – «Занимательная этология» - раскрывает фильм: он про то первобытное оголение инстинктов, которыми вслепую палит современный русский человек. Именно поэтому здесь так много мата, который введен не для эпатажа, а только из-за того, что простые люди так живут. По этой же причине большая часть фильма полна диковатых и неловких ситуаций, близких к комедии положений. Да и сам фильм уж очень хочется окрестить фантастикой, если бы тут не было так много реального – сам Сигарев не раз говорил, что фильм во многих своих деталях и историях взят из реальной жизни.

Фильм хорошо приняли критики, но вот публика - даже судя по здешним отзывам - не оценила. Конечно, в зеркало смотреться всегда неприятно, особенно когда по новогодней традиции ты ждешь совсем другой сказки. А вот сам режиссер от всей души приглашает посмеяться и даже подает личный пример: в фильме по радио как будто вскользь сообщают про потасовку, которую Сигарев, будучи в сильном опьянении, пару лет назад устроил с актером Александром Семчевым.

Кажется, что фильм беспощаден в своей реалистичности, а непрекращающийся смех зачастую горчит. Но Сигареву удалось добавить куда-то в подтекст к этому животному смеху еще и трогательного одиночества, в котором варятся все герои фильма. И если большинство персонажей вызывают жалость или злорадный смех, то за Шабадинову и ее хэппи-энд (если здесь таковое вообще возможно) переживаешь вовсю, как будто это наша давно знакомая подруга, в которой так легко узнать самих себя.

Твердая 7/10

С удивлением обнаружил, что на фильм всего лишь одна рецензия и та 10/10.

Наверное, я слишком часто перечитывал Довлатова и особенно "Компромисс", чтобы фильм мне понравился. Тут, как говорится, мысль изреченная есть ложь: того оригинального сплетения иронии, юмора, лиричной грусти и простой русской тоски, от которой некуда деться - не нашел, хотя честно пытался.

Да, юмор, списанный из "Компромисса", звучит, но - казенно, как будто это крепкая школьная постановка в актовом зале. Шутки и остроты, которые казались дико смешными и глубокими из-за того, что доставали до сердца, вдруг стали плоскими и скользят по коже, щекоча и вызывая скорее недоумение, чем усмешку. Единственным, кто вписался, оказался Жбанков.

Черное-белое решение плюс статичность рисуют приятные кадры, как фон - они удались. Но разве за этим люди идут на экранизацию Довлатова?

С одной стороны, этот фильм напичкан даже не отсылками, а скорее фрагментами из других фильмов - "Я, робот", "Искусственный разум", "Превосходство" и "Газонокосильщик", "Робокоп". При этом очень много моментов, пережатых излишним пафосом и жеванием соплей. Ряд фрагментов просто напоминает клип для Die Antwoord (тут сразу вспоминаются "Похитители книг" и МТ).

В середине - легко узнается рука режиссера: трущобы, человек, переставший быть человеком и превратившийся в нечто совершенно иное, ставший при этом абсолютным изгоем на планете, с которой предположительно нет выхода.

С другой стороны, кое-что таки пробивает, вроде аналогии "человек-бог": "зачем ты меня создал, если это тело не навсегда?" - за эту простую ситуацию, верно донесенную трогательным детским языком, хочется похвалить.

В общем - 5/10.